… Гроза на улице разбудила Маника когда он, как он думал, уже хорошо заснул и начал видеть первые сны. Но нет!.. Мелкий дождь, бьющий о лобовое стекло ставшего уже родным грузовичка, где оставшиеся двое из убойного музыкального трио дрыхли мертвецким сном, собственно доносящееся из салона сопение, ну и всякие прочие звуки окружающего мира. И посреди этого - мощнейший бабах, словно над самым ухом роботы неугомонного доктора что-то подняли на воздух.
Ëж торопливо огляделся по сторонам, максимально быстро продирая глазища - мало ли, вдруг и вправду эти жестянки?!- но быстро убедился, что напрасно. Просто очередной каприз погоды.
В город ежиную команду занесло по вполне определëнным делам. Как доносили слухи, кто-то в здешних краях решил намылить Роботнику шею и начал громить и унижать его роботов везде, где только они попадались… Плохо было то, что при этом доставалось окружающим! Боец - или группа бойцов, что было вполне вероятно - без стыда и жалости взрывал, ломал, жëг и рушил всë, что подворачивалось под руку, без разбора на то, поддерживает оно нынешней жизни колючего в походно-полевых условиях или как-то не очень. Косвенно это было опасно и для самой троицы: доктор про этот беспредел уже услышал, и меры безопасности - усилил. Настолько, что это начало причинять проблемы.
Видимо, поэтому Маник первым делом и подумал, что такой мощный бабах не может быть просто громом. Тем более, что по прогнозу обещали только дождь, безо всяких вывертов…
Повтор последовал незамедлительно. Что-то очень мощное громыхнуло хоть и достаточно далеко, но так, как ни одна гроза не может. Тем более, что молнии - они сверху бьют, а тут всë происходило вполне себе на земле. Определëнно, "клиент" вышел на очередное дело! По логике вещей, следовало разбудить брата с сестрой, выехать на место, взять негодника и где-нибудь подальше отсюда по понятиям разъяснить ему, что так делать не хорошо…
… Однако, какая-то неспокойная мысль в голове колючего подсказала, что это не тот случай, и лучше проверить самому. "Засветить" машину, или просто засветиться втроëм - дело дурное, а потому и не хитрое, а вот избавиться от "хвоста" - намного сложнее.
Выбравшись из машины и посетовав самому себе, что такая погода длится чересчур долго и уже хочется чего-то поинтересней, чем затянутое тучами серое небо, Маник вытащил из-за сиденья свой борд и, на всякий случай сверив свои предположения с картой, с нескрываемым, но очень осторожным, любопытством направился в образовавшуюся зону боевых действий. Партизан - или их группа, что тоже вероятно кстати - за каким-то стрëмным интересом развели порядочную бучу на железнодорожной станции; а так как это объект, всегда охраняемый с особой тщательностью, то стоило ожидать и того, что вот сейчас-то городу будет особенно плохо и начнут шерстить всех и каждого. Нарушение безобразий следовало прекратить как можно скорее…
… Удивительным для наследного принца, карманника и просто барабанщика стало не то, что кто-то разбомбил поезд - заломал локомотив, обрушил погрузочный терминал и заломал вагоны с роботами сопровождения. Манику и самому такое делать было не в первый раз, да и другим он иногда давал вредные советы, так что в этом ничего сложного он не видел. Удивительным было, что собравшиеся чуть ли не со всего города механизмы - ëж насчитал десятка не то три, не то четыре - сдерживались одним-единственным (!) бойцом…
Нет, и в этом ничего не было странного. Его брат, Соник, например, мог жестянок без особых проблем выносить сотнями, а уж с разбегу и подавно, да и у сестры с противостоянием сорока гадов к ней одной тоже вопросов не возникало.
Странно было, что: роботы - все как один боевые, вооружëнные, специально экипированные для смертоубийства - просто стояли на месте. (По идее, они должны были хотя бы бестолково носиться и мешать друг другу, да хотя бы даже просто стрелять). Напротив них же - метрах так в двадцати - тоже: просто стоял источник их беспокойства, презрительно поглядывающий на них несколько снизу вверх… Сама по себе картина вызывала неподдельное офигевание и закономерный интерес, заставив выглядывающего из-за угла ежа вновь запрыгнуть на борд и, вооружившись биноклем, подняться на крышу ближайшей домушки, чтобы видеть происходящее во всех подробностях.
Картина была, как говорится, маслом. И кое-что, видимое только со второго этажа, еë проясняло. Например порядочная дыра в заборе, окружающем территорию объекта, и вид убегающих - можно даже уже сказать убежавших - через неë в ближайший лесок людей. Которые - скорее всего, которые - как раз должны были быть погружены на обездвиженный взрывом локомотива поезд и зачем-то… Ладно, зачем - Маник понимал и так. Он уже не один раз вместе с братом и сестрой срывали поставки людей для роботизации, да и с самими роботизированными тоже сталкивались неоднократно… Проблема была не в этом. Проблема была в том, что:
— … Зачем роботизированному бодаться с роботами?..
От недоумения колючий оторвался от ведения разведки наблюдением через бинокль и протëр глаза. Вдруг он не до конца проснулся?! Затем протëр линзы бинокля. Нет, всë было правильно. Девушка, каракал, характерного для этого вида вообще кирпично-медного окраса, достаточно самоуверенно созерцала со своих метра шестидесяти роста боевых громил сине-зелëным и желтовато-карим глазами, сложив руки на груди. Роботизированные руки! Если бы не хорошая оптика, Маник бы ни в жисть не признал в этом!- именно роботизацию. Качество изготовления было на порядки выше, чем у обычных систем такого рода, неподготовленный зритель увидел бы просто длинные перчатки чëрной кожи с заправленными в них рукавами одежды, похожей - если бы не тëмный камуфляжный цвет - на обычную рабочую. Ну, или тюремную, от одного до другого меньше полушага… Но, тем не менее, факт! Обе стороны противостояния таращились друг на друга и не смели сделать ни что-либо.
Что стало причиной такой нерешительности - ëж понял быстро. Локомотив! Тягловая сила железных дорог была раскурочена так, что у колючего невольно заиграло уязвлëнное самолюбие. Масштаб был - как если бы по игрушечному паровозику со всей силы вломили кузнечным молотом; агрегат буквально размазало по запчастям! Не лучше обстояли дела и у охраны, которая была изломана, переломана и вообще очень жестоко уничтожена.
"... Как?!"
Вопрос действительно имел место быть. Ладно бадников раскидать, дурное дело не хитрое… Поезд! Те руины, в которые его превратили, не поддавались литературному описанию, только просторечному и только словами повышенной эмоциональной выразительности.
Никаких сомнений в том, что это сделала обладательница разноцветных глаз и кисточек на ушах не было. Сомнения были в методах...
На секунду ëж обратил внимание на то, что роботы стояли вокруг девушки как-то полукругом, в секторе с девяти до трëх часов, немного не доходя до крайних значений.
— … И чего мы тут стоим?.. Валите, нахрен..?!
Столь наглая манера держаться перед противником была какой-то противоестественной. Как и то, что роботы просто ничего не делали! Присмотревшись, Маник заметил на плечах жестянок какие-то знаки - видимо, железяки были из охраны поезда и у них убило командира, а без него они были… Ну - буквально как без себя.
Ситуация начала оживляться с появлением в поле зрения новой партии бадников, под предводительством руководящей, кхм-кхм, особи. С его приходом роботы зашевелились, переходя под управление более мощного, чем их штатный, думателя. Зашевелилась и каракальша, с каким-то эдаким и непонимаемым удовольствием ставшая разминать кулаки и шею…
Первый ход остался, всë-таки, за барышней. Первый - и он же последний. Каракальша вот только что - стояла на месте, и вот тут же - с места, без разгона, как метеор улетела в толпу жестянок, выбив самый настоящий страйк. "Командная единица" - как назывался официально робот-лейтенант - пострадать ещë не успела, но вот его подчинëнные..! Им сегодня как-то особенно не повезло. Потому что их противник сновала между ними на какой-то совсем уж запредельной скорости, раздавая во все стороны грохочущие сталью по стали удары и калеча жестянок с лëгкостью, какой глаза Маника ещë не видели. Кулаком, локтëм, предплечьем - коленом, голенью, с ноги - головой наконец, безо всякой заботы о том, что внутри от таких ударов и ускорений всë может перемешаться и свариться вкрутую. Роботам, определëнно, слишком не повезло! Их несложные вычислители догадались прижать кошку к стенке в виде издохшего состава, но не сообразили встать чуточку менее плотно. Это сослужило им довольно злую шутку: выстрелить и размахнуться, не задев соседа, в таком построении было невозможно, а те, кто всë-таки допëр разорвать дистанцию - увы для них, но они долго не жили. Рассыпая строй, роботы освобождали и пространство для манëвра своей противнице, а уж она этим пространством пользовалась со знанием дела.
Колючий даже время засëк. Пять минут двенадцать секунд. Ровно столько прошло с момента появления робота-тактика до того, как его особо умную голову разбили попаданием в неë головы, несколько менее умной, но тоже железной. Каракальша не брезговала в ходе схватки отрывать - с одного, кстати, буквально касания - противникам части тела и использовать в качестве оружия и их тоже.
"... Евросеть цены охренеть!.."- присвистнул про себя Маник, стараясь запомнить внешность разгромившей отряд девушки. Если это всë устроила она..?! Возможно, имело смысл проследить за тем, куда она пойдëт?..
Однако, устроив погром, каракальша не пошла никуда. Сразу после контрольного добивания робота-лидера, она, изрядно потеряв в скорости и ловкости передвижения, щурясь на всë подряд взяла курс на трансформаторную будку, стоящую недалеко от развалин терминала и питавшую электричеством какое-то станционное хозяйство. Но - до будки, однако, не дошла. Силы оставили еë ровно в тот момент, когда до цели оставалось всего ничего - и только для того, чтобы не по-девичьи крепко сложенное и какое-то слишком тяжëлое тело упало на подставленный под него борд.
Какого чëрта ей понадобилось в электрическом хозяйстве - Маник решил не выяснять. А вот то, что сейчас сюда набежит ещë большая толпа негодяев, от которых ни в одиночку, ни командой отбиться не получится, в выяснении наоборот, не требовалось. Факт был самоочевидным, и проверять его на себе не стоило никому, даже незнакомым кошакам-погромщикам.
Что Джайна точно помнила - так это то, что сначала роботы, которые должны были охранять состав с пленными, начали при еë виде безбожно тупить и зачем-то окружать. Такое поведение для них было как-то… Противоестественно, что ли? Обычно бадники кидались в ура-атаку как лемминги с обрыва… Каракальше даже стало интересно, с чего это по еë душу такие сложности.
Увы, весь еë интерес ограничился лишь тем, что просто пришëл более умный робот. Обещавшая развеяться, скука своего слова не сдержала, и пришлось устраивать обычный тривиальный мордобой… Мысль о том, что после такого мордобоя сил у неë останется немного и еë можно будет взять буквально тëпленькой - Джайне в голову не пришла…
… Тому, кто догадался перенести еë в место, потеплее и посуше, кошка мысленно вознесла благодарность. Ну, как - благодарность… Вряд ли можно мысль "Ну охренеть теперь!" назвать благодарной. Но, тем не менее.
Кто именно мог вытащить еë со станции, где она учинила бесчинства, ей тоже в голову не пришло. Мало ли людей на свете! Может, кто-то, кого чуть не увëз "поезд смерти" (и ладно бы смерти, а то ж ведь роботизация!), оказался достаточно смелым, чтобы подобным образом хоть как-то отплатить причине своего спасения… Хотя - будь Джайна в более здравом уме и твëрдой памяти, она такому смельчаку рога сломала бы где-нибудь в районе шеи.
Увы, но все эти "добрые" дела она творила по совершенно не доброй причине. Дочке преданных Роботнику аристократов (пусть и довольно мелкого полëта и неглубокого заплыва) не повезло родиться с целой кучей микроскопических на первый взгляд наследственных дефектов, на второй взгляд очень гармонично друг друга дополняющих. Малокровие, повышенная ломкость костей, слабые слух и зрение… И, наконец,до кучи - сравнительно редкий косяк с мало чего обозначающим названием, при котором организм считает свои же нервные клетки чужими и истребляет их со страшной скоростью. Частичная роботизация была жизненной необходимостью!.. И всë-таки, уже в свои двадцать четыре Джайна буквально шкурой чувствовала, как то, что в ней осталось своего, буквально разваливается на части и рассыпается песком.
Медики - даже в самом лучшем случае давали не более двадцати шести. Джайна решила - не дожидаться. Уже вскоре после своей пятнадцатой весны она сбежала из дома, отправившись по таким местам, в которые всякий, кто имеет голову на плечах, не полезет даже под страхом расстрела на месте! Нет, пить, курить и гулять со всеми подряд она не научилась. Научилась - тому, что утворила с роботами вот недавно. Небольшая доработка имплантации, пара уроков боëвки - и вот уже и мир к ногам, и все должны. Чего именно должны, конечно же, эти "все" не поняли, вместо отдачи положенного запихав беспокойное создание в упячку. В смысле, посадив в тюремные застенки… Которые такого издевательства не выдержали и позволили каракальше уйти, рухнув перед этим сразу в девяти местах и забрав с собой почти весь гарнизон роботов охраны.
Как говорил классик - "Девять раз упасть на нож, какое изощрëнное самоубийство!"
(Хотя нет. Курить - тоже научилась, да причëм столько и так, что напрашивались другие слова, но тоже классика: "Видно в ссоре с головой, видно сам себе он враг. Надо ж выдумать такое! Во дурак!..")
После этого, в общем-то, началось. Кочевание с места на место, доработки железа, погром и разруха, разруха и погром… Всë это было, безусловно, и круто, и интересно, и всяко по-разному. Вот только от гадостной мысли, что всë это "скоро" (без уточнения, насколько) закончится - становилось исключительно тоскливо, мерзко, страшно и вообще не хорошо. Что, наконец, и привело каракальшу в то время, место и состояние, в котором она пребывала сейчас.
Край усиленного электроникой уха уловил три весьма разных, но по-своему похожих, голоса. Вспомогательные вычислительные мощности, сохраняющие работоспособность мозгового думателя, принялись за расшифровку.
— … Своими глазами видел! Поезд в лепëшку, роботов в смятку. Да она это, точно она!- (кто-то, явно переобщавшийся с Южным Централом, попивая сок у себя в квартале. С Южным - а може даже, что и с Владимирским, уж больно характерный слегка блатной акцент...)
— Не был бы ты мне братом - не поверила бы. Да и был бы - верила бы не очень… Ах, да, точно - забыла же!..- (определëнно, девушка, и определëнно каких-то "голубых" в хорошем смысле кровей… Настолько голубых, что само небо хмурится от зависти.)
— Уж кто бы говорил, однако!..- (это всë тот же, в ответ. Видимо, есть основания, чтобы так отвечать…)
— … Ой, господи, нашли о чëм спорить. Хотя-а-а-а..?!- (Какое-то мало обременëнное задумчивостью и весьма "простое", хотя и с явно чувствующимися нотками не то старшего, не то главного. Ответственность чувствуется, но на полноценного "руководящего кадра" всë равно не тянет...)
Заработавшие аналитические цепи, получая информацию, начали строить выводы. Общаются все трое достаточно свободно, хоть и не без напряжения. Значит, как минимум друзья. Голоса у всех хоть и с разным выговором, но достаточно похожи, до степени подобия, и даже, не стыдно сказать, родственности. То есть, скорее всего, не столько друзья, сколько, всë-таки, семья. Причëм, тональность отличается не критично, то есть все трое примерно одного возраста и, можно с уверенностью говорить, что они друг другу сестра и братья. В речи чувствуется некоторое напряжение и периодически звучат характерные "колючие" интонации в ответ на те или иные реплики - то есть, и опять же скорее всего, семья друг другу не родная, и воспитывались собеседники по-разному…
Итог: возраст один (ну, или схожий), родители одни, воспитатели другие… Да ещë эта характерная тональность, которую никаким актëрством не скроешь - буквально царственная, королевская, никак не меньше.
"... Прощай, съехала навсегда - твоя крыша."
Об этом, достаточно известном в известных же кругах, пророчестве Джайна, конечно же, слышала. Что у Роботника - буквально, словами песни: "Царство кончится когда-то - ведь оно не навсегда. Станут взрослыми ребята...",- и вот только не разлетятся кто куда, а соберутся вместе со своей le Grand maman, да как налетят, как обнимут..! Ну, и что-то там ещë вокруг этой темы, всякое. Кистеухая слухам в известной степени не верила, предпочитая их прежде проверять, а пророчества всегда считала чем-то из области "Местной анастезии, когда нужна эвтаназия" (копирайт, все права попячены, ваша Джайна). Даже, после некоторых рассказов, у неë возникли определëнные вопросы к пророку, которому она сама - будь на королевском престоле вместо - дала бы по рогам и шее, спустила бы, как одного композитора, с лестницы и, как одного из пионеров ракетостроения, убила бы не глядя. Но?! Королевский трон ей даже в теории не светил, так что это всë оставалось лишь самой Джайны частным мнением.
Похоже, что это "частное" начало обрастать деталями, глубоко личными…
— … Так! Слушай сюда..! Мог глубоко офигевший и недальновидный брат!.. Если ты в следующий раз. Без предупреждения. Один. Никого не спросив. По какому угодно любому поводу!..- (о, всë тот же голос царственной особы! Даже ещë более по-королевски высокомерный...)
— … Я всë понял, ни слова больше!- ("Египетский централ, страус-с-северный!.. Понял он, как же!..").- Казнить, зпт, нельзя помиловать. Есть, ваше величество, так точно и обязательно. В следующий раз сдам полицаям, и документы покажу.
Судя по короткому смешку со стороны и короткому ворчанию, несмешная подколка своей цели достигла:
— … Ох-х-х, знать бы, в кого ты такой несносный!..
… Ну да, ну да, старшие сëстры всегда за маму. Только вот зачем спрашивать очевидное?!..
— … Ладно, не один ты. Оба…
— Вот чья бы корова, между прочим, сейчас мычала.- (Уточнение третьей стороны такое уточнение. Настолько, что: "За корову - убила бы...").- Может, проверишь еë лучше, как она там?
— А чего не сам.
Судя по многозначительному молчанию и короткому покашливанию, причина была, в общем-то, самоочевидной.
Джайна про себя отметила, что перестраховались товарищи не зря. Позволять себя трогать кому угодно другому незнакомому - в списках удовольствий у каракальши не числилось, и, если бы не довольно дурацкое состояние, то…
— … Ладно, ладно - поняла. Прохиндеи, один буквально другой формально… С вас обед!
… И такая дребедень, по ходу, каждый день. Видимо, жили подобным образом все трое уже достаточно долго. Как минимум год, как минимум точно.
Про себя каракальша решила, что пока на неë - или за ней, поди ж разбери, кто на самом деле эти люди!- смотрят, она будет не отсвечивать и притворяться ветошью, и при первой же возможности постарается свалить куда-нибудь подальше. Хоть и создавали новые знакомые впечатление вполне приятное, но свою независимость - особенно от чужой жалости - Джайна ценила как ничто другое. О том, какая она несчастная-пренесчастная, бедная-пребедная и больная-пребольная, она наслушалась ещë пока жила дома, а уж опека со стороны старших и всяких других ей и подавна была как зайцу стоп-сигнал, жилетке рукава и мëртвому ослу уши. Родительская забота - да и не только родительская, а вообще любая - вещь, безусловно, хорошая, но хорошего надо, всë-таки, в меру.
То, что их гостья уже пришла в себя, но старательно делает вид, что не проснулась, Соня поняла почти сразу. Слишком навострëнными для спящей были у припëртой неугомонным братцем каракальши уши, и слишком напряжëнной была поза, в которой она лежала. Создавалось даже ощущение, что рыжая бестия, разгромившая железнодорожную станцию, прямо сейчас собиралась вскочить с места и в ускоренном темпе начать нарушать безобразия.
Подобного зловещего пробуждения квартира не потерпела бы ни в каком виде. Агентурное жильë, зарезервированное на подобные случаи, когда надо по каким-то делам забазироваться в городе на сутки-другие, следовало содержать в сохранности; добывалось оно с превеликим трудом, и второй подобной возможности обустроиться со всеми удобствами в случае провала явки могло не представиться ещë долго. Палевно, знаете ли, и сложно - оформлять всë это дело, переоформлять и прочими способами делать так, что вроде бы жильë и чьë-то, и трогать его при этом нельзя - а на самом деле и бал у князя тьмы, и полночь без пяти, и пять минут, и душу не спасти; и до кучи ещë битое стекло, тëплая зола и здесь на одного слишком много зла.
Впрочем, и похоже, даже находясь в готовности рвануть и исчезнуть - каракальша никуда дëргаться не собиралась. Как еë оставили на одноместной кровати типа "шконка" - под голову подушка, ноги в щиколотках скрещено, руки вдоль тела параллельно - так она и лежала, практически неподвижно и довольно громко сопя широким носом. Тело вообще было довольно могучим, однако до именно плотного не дотягивало. Скорее, до крепкого, спортивного - даже жилистого, но для этого оно было недостаточно худым.
Вещей на этом теле было весьма не много. Короткий обыск всякого имущества, рассованного по множеству карманов плотного комбинезона с укороченным рукавом, извлëк на свет: довольно древней модели коммуникатор, целая куча шариков от подшипника, увесистую связку ключей на цепи, не менее увесистая планшетная сумка, переплетённый с такелажной цепью кусок высоковольтного провода и массивный полускладной нож с выкидным лезвием, затупленный на всю торчащую из рукояти часть лезвия. Отдельным "номером" шëл довольно крупногабаритный пистолет, почти классический "Маузер" с отъëмным пятнадцатизарядным магазином, режимом автоогня, укороченным стволом и весьма зверским калибром под револьверные патроны .750 Nitro express, используемые для охоты на очень крупную дичь; из-за чего волына сильно напоминала обрез ручного пулемёта. Стрелять ими было крайне некомфортно даже опытным стрелкам - отдача зверская, выстрел громкий, вспышка мощная, ударная волна от дульного среза сильная - даже одиночными, даже со всем обвесом в виде дульного тормоза-модератора на почти всю длину ствола и предохранительного щитка. А уж как палить из такого очередями - и вообще загадка! А ведь из него так стреляли, о чëм недвусмысленно намекал сильно протëртый след от рычажка переводчика-предохранителя…
Впрочем, оружейные загадки Соню волновали мало. Это Маник был по всяким железкам - сложным, острым, ездящим, летающим, взрывающимся, стреляющим и относительно умным. Где-то в его хозяйстве, "в бардачке" грузовика, лежал попяченный с какого-то налëта на базу Роботника автоматический миномëт, изредка извлекаемый на свет для особо громких дел… Так что с пистолью возиться было бы интересно именно ему. А вот пурпурную ежиху интересовали вопросы более гуманитарные. Медицинские, если быть точнее.
Причиной этого интереса было просто огромное количество железа, внедрëнного в тело каракальши. Механизированные руки были только вершиной айсберга! Когда коллективным решением было решено освободить барышню от обуви - ну не спать же в тяжеленных берцах со щитками, каждый по полтора кило?!- выяснилось, что это вовсе и не берцы, и вовсе на них не щитки, а тоже роботизация, и тоже очень и очень искусная. Чуть более подробный, хоть и весьма поверхностный, осмотр выявил наличие металла вдоль позвоночника и… И - ещë бог весть сколько всего, что наверняка скрывалось под одеждой, но что решено было оставить в "тумане войны", чтобы не провоцировать недовольство по поводу снятых вещей и амуниции. Обычно, такое количество железа - да ещë такого высококачаственного - указывало на особое расположение Роботника: кого попало доктор частичной роботизацией, с сохранением собственной личности и дееспособности, не одаривал, процедура была достаточно не простой по многим параметрам.
Вот только зачем преданнейшему стороннику тирана воевать против самого тирана - было не совсем понятно. Варианты были, но все они нуждались в проверке, и всех странностей объяснить не могли.
А ведь было ещë и великое множество всяких других проблем, не столь очевидных и наглядных. Прежде, чем "поджечь фитиль" своим братьям, Соня, как мозговой центр всей троицы, получившая лучшее из возможного и весьма разностороннее образование, созвонилась с Сайрусом, общим другом престолонаследной команды и весьма талантливым, даже гениальным, львом-инженером. Тот, услышав краткое описание дел, воспылал к находке Маника какими-то одному только ему понятными чувствами и уже начал собирать свои тестеры-мультиметры, дрели, отвëртки и паяльники, чтобы покопаться в технической части. Однако, ему пришлось очень быстро упырить мел и ограничиться дистанционной консультацией при помощи "подглядывающего" прибора-детектора. То, что он увидел сквозь толщу шкуры и одежды, довело технаря до полнейшей нирваны! Сложность всей системы, внедрëнной в тело каракальши, зашкаливала и была, очевидно, работой заказной и предельно уникальной… Впрочем, отдышавшись от избытка чувств, он сразу же дал понять, что такого рода и масштаба вмешательство с обычными понтами не совместимо, и либо это что-то медицинское, либо одно из двух.
Параллельно, Сайрус выпросил немного подробней рассмотреть цельнометаллические части - протезы рук и ног, защитную гибкую пластину на груди, ещë там что-то всякое - и, сказав только то, что где-то он это уже видел и пробовал, отключился, оставив одну девушку - просто пребывать в отрубе, а другую - в несколько гадком настроении, которое тут же было вымещено на двух "идиотах малолетних". (Это при том, что разница с ними в возрасте у Сони была никакой. Родились они в один год, день, час и даже, в общем-то, минуту, и спорить о первенстве среди них было как-то глупо.)
Общий вердикт принцессы был предельно краток: за находкой - глаз да глаз!
Общий вердикт всей семьи был: предлагаешь - делай!
Говоря честно, ежихе было как минимум интересно пообщаться с подобранной кистеухой кошкой. Запись, сделанная братом-пройдохой на бинокль, вообще давала богатую пищу для размышлений, и уточнить детали было бы очень не лишним. Чем взрывали поезд, почему именно этот поезд, за какие огрехи пострадал терминал… Что за роботы, наконец. Эмблему в виде равностороннего треугольника с трëхзубой, похожей на корону, перекладиной поверх одной из вершин, принцессе раньше видеть не доводилось. Слышать про такую - там более. Определëнно, это был чей-то не то частный, не то личный опознавательный знак… Но вот чей? Соня, как выросшая в довольно знатной семье, чуть ли не наизусть знала все геральдические выверты и, как обязательное дополнение к этому, основные гербы, знамëна и штандарты более или менее что-то значащих фамилий; и ни одного подобного среди них не было. Не доводилось ей и слышать, чтобы в этой провинции вообще хозяйничала чья-то частная армия или хотя бы агентура…
Плюс - были вопросы организационные, чисто партизанские. Действует ли здесь какая-то группа или ячейка. Есть ли в регионе вообще сопротивленческие отряды и базы. Как с ними связаться и что им потребно. Пророчества, конечно, пророчествами - но если ничего не делать, то ничего не сбудется; или сбудется, но так, что "В эту пору прекрасную жить не светит ни мне, ни тебе"(с). Роботник уже долго стоял "у руля", и успел создать, сформировать и укрепить все необходимые институты власти до той степени, что сам мог никакого непосредственного участия в еë осуществлении не предпринимать. Механизм вертелся сам! И во вращение его шестерëн попадать категорически не следовало. Совершенно точно было, что, свалив тирана, потребуется заломать и поддерживающую его систему. А этого без чëткой и внятной работы на местах сделать было… Не просто.
Но - до момента пробуждения странной гостьи узнать это возможным не представлялось. К тому же, еë основные жизненные показатели еле-еле читались; настолько, что ещë чуть-чуть - и потребовалась бы реанимация. Которую ещë непонятно как пришлось бы делать - в тело буквально иголку воткнуть было некуда, чтобы прежде нужного места не угодить в какую-нибудь железяку.
К счастью, ощущение это было ложное. Каракальша пусть и медленно, но всë же приходила в сознание. А судя по только что увиденному - и вообще, была живее всех живых и просто "не дождëтесь!".
Сам момент пробуждения Соня за какими-то своими думами пропустила. Просто в какой-то момент поймала себя на мысли, что на неё уж больно пристально смотрят… И верно, пара разноцветных глаз на неё и вправду таращилась. Правда, в этих глазах было не удивление, не вопросы и не что-то там ещё, чего можно было бы ожидать от человека, заснувшего в одном месте, а проснувшегося в другом. Каракальша, буквально включившаяся, как по нажатию кнопки, сидела на постели, свесив ноги на пол и даже уже, кажется, собиралась вставать с какой-то исключительно механической решимостью и единственной репликой:
— Выход - там..?
Первой мыслью, возникшей в голове самой настоящей принцессы при звуках несколько более низкого и хриплого, чем хотелось бы, голоса, было универсальное: “Стоп. Что?!”. Вторая - пропала, не добежав до первой, споткнувшись на полушаге и следующей фразе:
— … Может хоть прикурить будет?
“Прикурить”, конечно же, не было - ни ежиха, ни её братья по жизни табаком не баловались, да и другими подобными “маленькими радостями” не страдали. Ну, разве что Маник иногда промышлял самым настоящим безалкогольным пивом, да сама “жертва аристократического воспитания” была знакома - пусть и весьма шапочно и по большим и особым случаям - с вином… Но чтобы курить - нет, никто и ни разу. Да и если бы и нашлось, то вряд ли бы в ответ на эту реплику прозвучало бы что-то другое, кроме как:
— … Эй, минуточку..!
Каракальша уже успела обшарить себя по карманам в поисках портсигара, добыть оттуда папиросу и, убедившись в отсутствии зажигалки, довольно злобно проскрипеть зубами. Параллельно отметив взглядом устроившийся на стоящий в дальнем от неё конце комнаты столике пистолет зверского калибра.
Судя по неопределённому шевелению пальцев, словно проверяемых на подвижность, что-то кистеухой кошке не понравилось. Потому что всё своё внимание она перевела на Соню, глядя на неё словно бы через прицел и подозрительно склонив уши к голове.
— … Та-а-ак-к.- протянула она, бережно пряча сигарету в карман с чётким пониманием того, что доставания новой всё-таки не избежать, и разворачиваясь всем корпусом к несколько более высокой, чем она сама, девушке с намерениями, довольно не мирными.
Соня была, конечно, не робкого десятка - отнюдь вовсе наоборот - но столь стрёмное зрелище заставило её порядком струхнуть. Ещё бы! Виновница разгрома полусотни роботов сама сейчас вела себя как какой-то автомат, не настроенный задавать вопросы, зато настроенный сокрушать всё, что попадётся под руку и на глаза. Не бог весть какая крупная фигура кошки от этого казалась заметно более массивной, заставляя осторожно - бог весть же что творится в этой лохматой рыжей башке?!- увеличивать дистанцию и готовиться как минимум к неприятностям…
… Однако - судя по взгляду - в голове каракальши снова что-то “щёлкнуло”. Потому что напряжённый и агрессивный внешний вид как-то сам собой - и, главное, резко - спал до вполне обыденного и спокойного с известной степени возбуждением от попадания в новое и не знакомое место.
— Пистолет мне мой обратно можно..?- не слишком осторожно поинтересовалась кистеухая, с вполне кошачьим интересом на шаг приближаясь к ежихе и вызывая у той совершенно закономерное:
— … С какого чёрта.- поинтересовалась она в ответ, краем глаза проглядывая пути отступления в случае, если её условно подопечная окажется безусловным агрессором.
— … Потому что он мой..?! Наверное…- прозвучал весьма “албанский” ответ на такого же плана вопрос. Нет, кошка явно понимала, что оружие-то её - а вот почему её его лишили, определённо, не догоняла, да ещё и “не врубив фары”.
Пару секунд девушки молча таращились друг на друга, оценивая взглядом, кто из них и по каким из чьих понятий круче, и приходя к совершенно очевидному выводу о собственном превосходстве и чужой ущербности по всем критериям и параметрам.
— … Так наверное или твой?!- достаточно резко переспросила Соня - совершенно очевидно, судя по звукам двигаемой мебели и торопливых шагов, привлекая внимание братьев, услышавших весьма подозрительное начало разговора.
Звучная фраза, сказанная почти невпопад, таки, проредила обстановку. Во всяком случае, уже через секунду рыжая бомба, вот только собиравшаяся рвать и метать, расслабилась совсем, можно сказать - как у себя дома.
— Мой.- с некоторым даже вызовом достаточно гордо кивнула она, весьма подозрительно бегая взглядом по предметам интерьера, словно что-то оценивая или просчитывая. Кажется даже - успеет ли она одним прыжком преодолеть дистанцию до столика и схватить - и применить!- то немногочисленное имущество, которое было ранее выгружено туда из её карманов.
— А что, завидно?
Вопрос кистеухой прозвучал, ни много ни мало, как гром среди ясного неба. Так-то, Соня ждала чего угодно… Но не такого же?! Подобными приблудами, как-то гордиться не положено. Всякий разный шибанутый люд - да, пожалуй, но нормальный человек предпочтёт не светить почём зря ствол, а партизанящий - и подавно. В какой-то степени, оружие - это лицо человека, по нему можно без особых проблем опознать владельца, а опознав - причинить справедливость…
Ежиха в ответ очень многозначительно кашлянула - совершенно однозначно имея ввиду, что её подопечной мел стоит-то подупырить, а пыл - поумерить. Однако: каракальша намёк не оценила, вполне согласно пожав плечами - а остатки малины доломал Маник:
— … Так, дамы, хорош препираться. Давайте к столу, там всё решим.
… Действовать ежу пришлось в буквальном смысле - экстренно. Его сестра была, конечно, хорошая, и талантов имело множество, но навык дипломатии у неё прокачан не был. Это у Соника - вот кто всем переговорщикам форы даст до самого финиша!- язык был подвешен исключительно!.. А у Сони с этим были определённые проблемы. Всё-таки, у дворянского воспитания были и свои минусы…
… И, судя по тому, как вообще начался разговор - всё катилось к самой настоящей войне. Подобранная девица за словом в карман, определённо, не лезла, была себе на уме, и одному богу ведомо, на каком обмене выпадами две безусловные красавицы принялись бы устранять конкуренцию методом уничтожения друг дружке черт внешности или приведением оных в негодность. Тем более, что у каракальши в этом было серьёзное преимущество в виде сокрушительной подвижности и рук-кувалдометров. Да и, скорее всего - и судя по огромному “Маузеру” - не только их одних. У кистеухой явно хватало сюрпризов!..
Вот только их демонстрацию Маник хотел видеть сейчас меньше всего, даже меньше своего брата, которого возможности “находки” заметно заинтересовали. К сожалению, у синего ежа с такими “простыми” разговоры обычно клеились тоже не очень, а мадам была явно “по понятиям”. В которых лучше всего разбирался именно Маник.
Судя по реакции и взглядам - пришёл он как раз вовремя. На заинтересованное выражение разноцветных глаз он демонстративно услужливо указал в сторону кухни, где должна была собраться вся компания; а вот на ярко выразительное “Не мог прийти раньше?!”, читающееся на лице самой настоящей принцессы, его с чего-то вдруг пробрало:
— Кхм!.. Виноват; то есть. Прелюбезнейше!- прошу проследовать в трапезную, для непринуждённой светской беседы в обстановке, почти романтической.- ни много ни мало возвестил он, получая от лица каракальши - определённое непонимание и вопрос о том, как это понимать, а от сестры - недовольный выразительный вздох, дополненный, когда ежиха проходила мимо него, коротким:
— … Шут гороховый… Но спасибо.
Что ж… Примерно этого он и ожидал. Пурпурная по жизни была сама серьёзность, но сейчас хорошая шутка, похоже, спасла всем несколько миллиардов нервных клеток.
За общим столом Джайне было в определённой степени непривычно. Она больше привыкла к полностью автономному существованию, и поэтому приглашение к - судя по часам - ужину восприняла с некоторой настороженностью. Тем более, что зелёный ёж - тот самый, “Египетский централ” - сделал его как-то… Странно. Не то хотел выпендриться, не то ещё чего… Впрочем, кистеухая была и не против. Шутка ей “зашла”, да и жрать после неопределённого времени, проведённого в режиме энергосбережения, хотелось изрядно. Голод, как известно, не тётка, пирожка не предложит, так что весь вопрос сводился только к тому, что же из всего этого выйдет.
Между делом, рыжая отметила, что у неё на руке недостаёт часов… Бог с ними, с остальными вещами!- пистолет всегда можно где-нибудь исчезнуть, патроны тоже не являются большой проблемой, а шарики от подшипников и вообще дело исключительно наживное. Но часы! Тем более - эти!- часы!.. Электронные, “умные”, со сверхчётким экраном, способные кино играть и музыку показывать и ещё много на что; но в первую очередь - всё-таки, часы, и притом неубиваемые. Их Джайне подарил отец, уважаемый во всех смыслах человек, а для самой кошки - и вообще святой без права обжалования. Дорогую вещь он подарил ей вместе со всем обвесом рано, когда ей было “всего” три года с небольшим; тем более дорогую - потому, что где-то за год до её бегства он пропал без вести.
Своего папу девочка очень любила, во всех смыслах была папина дочка… А вот с матерью отношения у них обоих не заладились. И во многом - бежала тогда каракальша потому, что прекрасно понимала, куда делся её единственный самый любимый на свете человек и что будет, в итоге, с ней.
Тому, кто драгоценные часы снял, Джайна мысленно посоветовала заворачиваться в саван и закапываться в грунт; потому что, когда осматривала столик с вещами, не нашла их там тоже. Где-то внутри уже начинал разгораться нездоровый огонёк злобы на всё сущее, раскручивая маховик НЕНАВИСТИ и безудержного уничтожения на рабочие обороты…
Но всё оказалось намного проще. Часы лежали на одном из углов квадратного стола, совершенно однозначно указывая кошке её место. Про себя кистеухая отметила довольно необычную рассадку - именно по углам, а не по сторонам, и почему-то напротив пурпурной ежихи, с которой она чуть было не повздорила на совершенно ровном месте. Это было единственным, что смущало Джайну достаточно сильно; однако, беглый осмотр обстановки и по сторонам прогнал излишнюю предосторожность прочь. Вполне классическая кухня вполне обычной квартиры, светлая, и в светлых тонах выполненная, уютная до степени минимализма.
“... Не обжитая.- заметила про себя кошка, анализируя поступающие по визуальному каналу данные.- Скорее всего, конспиративная… Плюс к версии о “тех самых”.”
“Те самые” - пресловутое Сопротивление - Джайне были знакомы весьм отчасти. Ребятами они были хорошими, надёжными и весьма идейными, но, по мнению каракальши, из-за последнего исключительно скучными. Их войну против засилья Роботника она одобряла, но не поддерживала. Слишком уж они делали всё без огонька, картонно-шаблонно. Настоящие партизаны - о которых Джайна слышала из папиных рассказов - всегда боролись не только за неведомую и неуловимую идею, но и за определённые личные убеждения; а этих, если их спросить, чем лично их усатый гений обидел, обычно зависали и начинали пробуксовывать лицом и мозгом и перезагружаться головой. Из-за этого кистеухая предпочитала работать с ними “вне конкурса” - не примыкая ни к одной их ячейке и организации, но по мере возможного оказывая посильную помощь. Отвлечь на себя внимание превосходящих сил, разгромить эти самые силы ударом с фланга или тыла, провести разведку боем, прикрыть отход… Но не более. Ей было немного… Брезгливо… Водиться с людьми, не умеющими, по её нескромному мнению, веселиться.
То, что это веселье включало в себя тотальный погром всего, что можно разгромить, и предание огню всего, что может гореть, было делом, довольно частным. Но именно из-за этой частности Джайна заработала большинство своих прозвищ. Ян была всякая - и Кровавая, и Бешеная, и Мясорубка… И ещё много всяких, по большей части некультурных. Да и само переозвучивание её имени соотносили с какой-то древней ещё богиней, как раз ответственной за кровавую расправу. Нормальные люди старались с этим делом не пачкаться, и внимания охочей до приключений на собственную… Кхм-кхм, Опорную поверхность тазобедренной области… Не привлекать… Но куда там! Везде проблемы ищут людей, но in soviet Jaina кошка сама находила на эту самую часть тела неприятности.
… Собственно. Первой мыслью о том, что сейчас будет, у Джайны и было: начнут сейчас распекать за дела на вокзале, да выспрашивать, да выпытывать, да воспитывать… Однако?!
— … Итак!..- щёлкнул пальцами, привлекая к себе внимание, синий ёж, когда все устроились как собирались устроиться.- Наша сборная сегодня, как видите, в расширенном составе - и не помешало бы узнать. С кем имеем честь отужинать?!
Судя по короткому сдавленному кашлю “приблатнённого” и ничем не способным замаскироваться острием во взгляде пурпурой соседки, общий тон, заданный чуть ранее приглашением к столу, был “по приколу” поддержан чисто ради эффекта. Оценили, очевидно, не все… Впрочем, Джайна как-то пропустила эти интонации мимо, ответив просто:
— Джайна… Можно просто Ян.
— Окей..!- кивнул синий оратор, кивком подтверждая приём и обращаясь уже конкретно к кистеухой.- Вопрос номер два: с чего начнём - макароны с сыром или бутерброды с чаем?
Судя по быстрым, но не укрывшимся от Джайны переглядкам троицы, кухней сегодня занимался не тот из ежей, что вопросы разговаривал, а тот, который с несколько скучающим видом слушал и куда-то себе а мозговые подкорки записывал…
— … А разница?- с лёгким и довольно наигранным удивлением “поинтересовалась” кошка.- И того, и другого - и можно даже без хлеба.
— Всё, понял; когда я ем - я глух и нем.- согласно кивнул колючий, довольно быстро и исключительно ловко раскидывая по столу приборы, тарелки, кружки и еду. Двигался он на зависть шустро, однако прикинуть его скорость каракальша успела. Получалось что-то до фига много…
— Пока не начали - прошу знакомиться.- притормозил синий прежде, чем раздать столовую утварь как карты заядлым игрокам в покер. Буквально - как в карты.- Это - Соня; это - Маник; ну и я…
На соответствующем имени посуда, как по мановению волшебной палочки, оказывалась у того, кому она предназначалась…
… Но вот себя представить дежурный по столу не успел. За него это сделали другие двое:
— Соник, быстрейший ёж на земле.- закончили они его фразу хором, слаженно - и, как Джайна про себя подметила, с несколько по-товарищески колючими нотками. Не то потому, что сами подобной характеристикой похвастаться не могли, не то ещё почему.
— … И этот быстрейший ёж, как последний вставший из-за стола, сегодня моет посуду.- добавила к вышесказанному Соня, указывая на братца вилкой и, опережая всех, вонзая её в сгрудившиеся на тарелке макароны-ракушки.
— Сонь, ну алё; ну чё ты как я - а ведь у нас тут гости.- не упустил возможности подкирпичить сестру Маник, вызывая у той вполне конкретный взгляд с транслируемым прямым текстом “Ты у нас неповторим - потому что повторять тебя западло.”
— Ой, бу-бу-бу, опять за своё.- отмахнулся от них обоих кандидат в посудомойки с набитым ртом, призывая собратьев прекратить препирательства на ровном месте и, действительно, соответствовать нормам приличия за столом.- И макароны не с сыром, между прочим, а по-флотски.
— … Но с сыром.- указал на него ручкой вилки Маник, неторопливо и с претензией на первенство с конца пережёвывая пищу земную и посматривая в пол-глаза за молча трапезничащую каракальшу.
Джайна, весьма технично - буквально на скорость - истребляя предложенный ужин, всем своим видом выражала, что на разговоры во время еды - не настроена, однако при этом внимательно слушает, внимает, и при необходимости может даже отвечать. И, хотя и не рассчитывала на что-то особенное, но вынуждена была про себя и между делом признать, что получилось у повара плохо… Плохо - потому, что слишком быстро кончилось.
— Там ещё есть.- опережая её реплику протиснулся за стол с кастрюлей Соник, водружая ёмкость на подставленную разделочную доску.
— ... На завтрак, я так поняла, оставлять не будем.- констатировала факт Соня, не без элегантной аккуратности отставляя от себя посуду и принимаясь за чай “с таком”.
— А что, очень хочется?- безо всякой обидной мысли поинтересовался синий, получая в ответ только короткое и несколько неопределённое пожатие плечами.
— Единственный способ не жрать до шести - это сожрать всё до шести.- внёс ясность в ситуацию Маник, закусывая фразу бутербродом.- Мне-то с утра этим заняться-то не в лом..?! Да только кому-то эта бытовая суета не нравится, вот в чём дело..!?
— Помилуй, боже - ну не в пять же утра?!! Псих ненормальный, кулинарить в это время!- попыталась образумить Маника от утренних подвигов сестра, но тут же получила ответку:
— … То есть петь в душе в пять утра - это нормально, а как готовить - так сразу псих ненормальный. От выхухоли слышу!.. И вообще.
Короткое движение бровью в сторону делающей вид, что не давится с этих застольно-бытовых пересудов, Джайны заставило Соню с изрядно недовольным видом смутиться.
— Да ну вас, придурки.- фыркнула она в сторону с театрально обиженным видом, подперев голову и окатывая всех царственным презрением.
“Настоящая принцесса...”- отметила про себя каракальша, без малейших угрызений совести выгребая из кастрюли всё, что там оставалось, к себе в тарелку.
— Кто готовил?.. Плохой он повар…- как бы невзначай влезла она в житейскую словесную перепалку, отставляя кастрюлю в раковину.
— Я бы даже сказала - отвратительный.- не замедлила добавить к реплике свои пять копеек Соня, весьма выразительно намекая, что “Ещё одно утро потерпит, но в следующий раз..!”
— Кулинарного не заканчивал извините?- весьма выразительно развёл руками Маник с полушуточной интонацией, уводя направленный в него вербально-окулярный выстрел куда-то в окно через форточку на улицу.-
— Хватит с нас и улично-прохиндейного.- мягко “развёл” дуэлянтов Соник, с довольным видом жуя бутерброд под чаёк, развалившись на стуле. Не замедлив следом перевести разговор в деловое русло:
— Сонь; там этот твой франт, очей твоих очарование - ничего по гербам и знамёнам не нашёл?
Девушку упоминание её хорошего друга и объекта симпатий несколько смутило, но вида она не подала. Принцессе вообще было сложно сказать, кем именно он приходился ей в окружающем её сообществе - но то, что с ним пурпурна общалась весьма близко, было совершенно точно.
— Не-а.- совершенно спокойно ответила она.- Бартл хоть и, как кое-кто из вас говорит, буржуй - но и он о таких метках не слышал.
При этом ежиха аккуратно так остренько покосилась на Маника, явно намекая, кого имеет ввиду под автором нелестного прозвища. Отношения двух молодых людей складывались не особенно гладко, со множеством шероховатостей - вызванных, в первую очередь, средой происхождения. Бартлби величал непутёвого братца “Пацаном”, тот взаимно отвечал ему “Буржуем”. Тем не менее, нормально общаться - по-человечески, а не лаясь друг на друга и рассыпая колкости и приколы - им это не мешало.
— … Та же история.- без спросу подключился к обсуждению Маник, почуявший на себе сестринский взгляд.- Парочка ходоков видела подобные знаки на форме, роботах, технике - но в системе опознавательных знаков Роботника их нет, и они там невпопад. Поезд не их. Роботы не их. Чья-то частная контора.
— … И эти два паразита тоже давно не появлялись…- почти задумчиво - если бы не с указующей в сторону доедающей свою порцию Джайны интонацией - подвёл черту Соник, поднимая взгляд в потолок.- Я уже начинаю по ним скучать..?!
— … Хто?..- поинтересовалась “паразитами” каракальша, лёгкая на помине.
— А-а-а, да ну их в баню!...- махнула рукой Соня, отводя не слишком приятную для себя тему.- Одного причём буквально…
— Да Джингл со Сликом; как лучшие сыщики с дипломом и без, только наёмники.- брезгливо прищурился Маник, потягиваясь и отодвигаясь от стола.- Два грустных, блин, клоуна, Биба и Боба, два долбо...ба - один масса, другой ускорение…
— А-а-а, эти… Слышала.- в тон ему кивнула Джайна.- Батя нанимал их по какому-то гадкому делу… Давно это было..!
— Давно?! И неправда.- подвёл зелёный ёж под воспоминание черту, получая в ответ согласный кивок. Очень давно; и очень неправда...- Что за поезд-то хоть был.
На несколько секунд Джайна зависла, пытаясь понять, какой именно железнодорожный состав имеется ввиду. Но в момент, когда Маник, как очевидец событий, хотел напомнить ей про разгромленную станцию, кошка осилила мысль своими силами.
— … А-а-а, этот…- с лёгким и каким-то неуловимым разочарованием протянула она, на секунду отправляя взгляд в потолок и доставая из кармана спрятанную туда ранее сигарету.- … Огонька не будет?
Неодобрительный взгляд Сони кошка проигнорировала - однако, коробок спичек ей протянула именно она.
— Угу…- благодарно кивнула кистеухая, разжигая папиросу и глубоко затягиваясь - настолько глубоко, что любой другой защёлся бы уже от сгибающего в дугу кашля. При этом ежиная троица как бы невзначай обратила внимание, что каракальша прячет огонёк в ладонь, и вообще курит как-то странно. Вместо того, чтобы по-нормальному держать сигарету между пальцами, устроив её как пулемёт с перегретым стволом в амбразуре, она держала дымящую табачную палочку фильтром наружу, придерживая большим пальцем и стряхивая пепел о ладонь. Словно держала в руке коробочку сока, распиваемую через трубочку...
— … Вы, вижу, не местные, и чего здесь как - не знаете.- констатировала она факт, в общем-то, очевидный.- Здесь не Роботник главная беда. Здесь промышленные магнаты - главная беда, похуже даже усатого. Он-то просто тиран и самодур… А эти..!
Джайна с многозначительным видом указала в потолок кончиком сигаретного фильтра, после чего, сделав ещё одну затяжку, спалившую остатки папиросы на две пятых, продолжила:
— Здешние воротилы - редкие твари. Расчётливы, прагматичны, хозяйственны. И, в отличие от тех - аристократов, дворян, эт цетера - не ждут, когда им что-то позволят. Приходят и берут, сразу. У них постоянная война всех со всеми - и горе тому, кто попытается в неё влезть или хотя бы разобраться..!
Ещё одна затяжка. От папиросы осталось едва больше одной шестой, а под плафоном лампы сгустилось плотное облачко дыма, наполнившее воздух каким-то сладковатым ароматом.
— Тот поезд - был как раз их. “Ка-Дэ Айзенверк”... Нехорошие люди. Большой клан, широкие связи - главный поставщик стали для машин Роботника в регионе, которые они же сами и строят. Самое главное..!- Джайна, “дотянув” папиросу до самого фильтра, сбросила окурок на стол.- … У них есть два козыря, ключевых… Улучшенная технология роботизации - и лучшие для этого материалы.
— … Насколько лучшие.- с интересом и подозрением уточнил Маник, чуя в услышанном что-то, исключительно важное. Вообще, Джайна только что вскрыла тот пласт, о котором каждый из престолонаследной троицы только догадывался и не хотел до поры до времени затрагивать. Определённо было, что скидывать Роботника следовало со всеми его прихвостнями, вот только эти прихвостни тоже были не пальцем деланы и тоже хотели лучшей жизни. Поправка: для себя лучшей жизни. И если в округах, областях и районах, близких к столичному, в основном побулькивал жиденький такой бульончик из зажравшихся сибаритов, не способных без чужой помощи и ложку ко рту поднести, то здесь..! Здесь, на периферии, та самая эксплуатация простого люда цвела буйным цветом, и необходимые для этого условия поддерживались старательно. Частные армии, закабаление, долговые ловушки, иногда даже прямо рабовладельческий строй - местные руководители не стеснялись ни в методах, ни в обеспечении этих методов. Центр-то жил по Хаксли, но окраина - по самому настоящему Оруэллу, а то и вообще по Замятину!
Определённо, это началось не вчера, и даже не при Роботнике. Определённо, с этим нужно было что-то делать… Но что? И - самое главное - как?.. Ни Маник, ни Соник, ни Соня этого не знали, и пока что всё, что было в их силах - это максимально напрягать негодяйскую систему госуправления, вырабатывая её ресурс прочности и подкапываясь под самое основание. Но это было только деланием; деланием - но не делом. Для дела - нужна была реальная программа, реальный план действий, наглядный и доступный пример, ориентир…
… Каждый из троицы по своему, но в очередной раз поймал себя на мысли, что поддержка кого-нибудь из старших им сейчас была нужна как никогда. Увы, помогать было некому…
Ответ Джайны вернул разбредшиеся абы куда соображения на место:
— В душу не беру насколько - но категорически.- сообщила она, раскуривая следующую папиросу.- За двадцать лет - они наворотили такую жуть, что волосы дыбом. Это не случайные поиски, или опыты, или единичные поделки, как у вас. Это система. И она, чёрт её побери, работает.
Кажется, в голосе кошки прозвучало что-то, похожее на досаду и обиду. И даже, кажется, на бессилие. Словно эта самая система затянула кистеухую в своё нутро, там пережевала и выплюнула в полупереваренном виде, придавив, как какой-нибудь, крокодил на речном дне корягой с намерением вернуться позже.
Всё это тонкое и хрупкое ощущение поломал всего один вопрос, раздавшийся словами Сони:
— … Например..?
Продолжение фразы, которое девушка ещё не успела толком сформулировать, при взгляде каракальши отрезало как ножом и распылило на атомы. Два глаза, бледно посвечивающие сине-зелёным и жёлто-коричневым, уставились на неё как, ни много ни мало, дула пистолетов, совершенно натурально производя всевозможные обмеры и считывая внешние характеристики ежихи.
— … Например.- кивнула Джайна, аккуратно откладывая папиросу и устраивая её на зубчики вилки.- Ну, скажем…
Дальше стряслось неожиданное. Вилка, к которой каракальша прикоснулась пальцем, неожиданно “потекла”, хищно сверкнув зубчиками и протыкая завёрнутый в бумагу табак насквозь; неторопливо, удерживая нанизанное на дешёвый алюминий курево, принялась сворачиваться в что-то длинное и тонкое, похожее на уменьшенную копию флейты - с отверстиями, эргономичным оребрением и “клювиком” мундштука. Не приняв задуманную форму до конца, прилипший к пальцу механической руки металл начал постепенно вытягиваться в тонкую иглу, прошедшую сквозь папиросу вдоль её оси и, затем, свернувшись чешуйчатой змейкой в несколько петель, пристал к пальцам девушки - прополз по ладони и устроился острыми лезвиями на самых кончиках, удерживая табачное изделие на одном из получившихся когтей.
Фокус выглядел завораживающе. Тем более завораживающе было, когда металл перетёк обратно на стол, вытянувшись обратно в столовый прибор - на этот раз уже ложку. Только с очень острой кромкой.
— Они называют это “живой металл”.- пояснила Джайна офигеващей троице - которая, судя по их лицам, увидела в этом что-то знакомое.- Я не знаю, где они достали эту гадость - я знаю, что они начиняют ей всех, без исключения, новых роботов, и уже начиная с этого года выпуска внедряют эти модули в конструкцию старых.
— Мы такую штуку видели в позапрошлом году.- задумчиво погладил нос Соник, сосредоточенно глядя на острый режущий край, которым обзавелась бывшая вилка.- Но это был единичный эксперимент Роботника, который он сам же и уничтожил.
— … Ага... - поддакнул ему Маник, пробуя край столового прибора на остроту.- Классный был, музыку любил… Даже жалко его как-то.
— Зато Карателя не жалко.- вставила достаточно резко Джайна, вызывая на себя три пары подозрительно-заинтересованных глаз. Причём, заинтересованных не столько тем, кто такой этот тип, а сколько тем:
— … Откуда ты столько знаешь?- с интонацией следователя на допросе с пристрастием поинтересовалась Соня, получая “заточенную” ложку, но не уделяя ей внимание и отправляя точным броском в раковину.- Точнее: какого чёрта ты вообще в этой теме.
Между всеми четыремя повисло тяжёлое и довольно напряжённое молчание. Девушки, словно дуэлянты на поединке, остро смотрели друг на друга - одна с желанием любой ценой получить ответы на свои вопросы, а другая с таким же желанием ничего ей не рассказывать, чтобы не выдавать собственный небольшой секрет. За этим фехтованием, переглядываясь, следили братья-секунданты, сосредоточенно выжидая и в случае какого-нибудь ахтунга готовясь на опережение развести конфликтующие стороны по углам. Парни при этом выглядели достаточно нервно. Ещё бы - понервничаешь тут, когда рядом находится самая настоящая живая мясорубка, способная любое металлическое изделие превратить в оружие и, что ещё хуже, сама напичканная железом и представляющая из себя ходячий арсенал. Причём этот арсенал уже начал “вылезать” - ежи вполне явственно и своими глазами видели, как металл на руках Джайны медленно, но в темпе начинает перетекать на кончики пальцев, вытягивающиеся лезвиями-серрейторами, способными резать даже без заточки. Кистеухую кошку вопрос явно вывел из согласия с собой, и, судя по нервному покачивани кисточек на ушах, контроль ей удавалось сохранять с превеликим трудом.
Почему это кошку так задело - не понял из них никто; впрочем, та и сама рассказала не настолько много, чтобы можно было уверенно обходить подобные моменты или хотя бы сглаживать их. Никто же не понял и почему вдруг Джайна резко сменила гнев на милость, движением ушей сбрасывая напряжение и, аккуратно пригладив бровь костяшкой пальца, отводя взгляд куда-то мимо.
— … Потом расскажу…- достаточно тихо проговорила она, с нескрываемой слабостью разваливаясь на стуле как полупустой мешок; что тоже не ускользнуло от внимательных глаз.- Можно пока просто чаю..?
Вопрос прозвучал уже совсем мягко, без ставших привычными за время разговора нотами недовольства всем и вся и даже без характерного хрипа, явно связанного со злоупотреблением табаком. Вполне по-человечески, хоть и, в общем, ко всему безразлично. Девушка явно не была настроена продолжать разговор.
… Как ни странно, но - первой среагировала на это Соня, не то увидевшая во всём происходящем что-то, лишь себе одной понятное, не то услышавшая, не то - просто до чего-то догадавшаяся.
— Мэн…- кивнула она, с умиротворённым видом ловя взглядом фигуру брата, который, опережая события, попался ей в прицел с чайником, водружаемым на конфорку.
— Alles-bet, без бэ сиречь.- прервал он жестом её не озвученную, но уже исполненную просьбу.- … Так; где спички уже?!