Чернобыльская трагедия— ещё одна страница в нелегкой биографии нашей страны. Сколько было таких страниц, вписанных кровью в историю России! Сколько разбитых человеческих судеб! Люди, русские люди — настоящие герои. В страшные минуты они грудью вставали на защиту Родины, своими плечами подпирали пошатнувшееся могущество страны. И при этом совсем не думали о себе, о собственной жизни, здоровье.
Это мужество, героизм, самоотверженность, о которых пишут стихи, слагают легенды. И если где-нибудь трудно, сложно, туда первыми приходят военные! Люди, которые выбрали трудную, но почетную профессию.
Их профессия — защищать Родину. Они всегда помнят об этом и свой долг выполняют свято, неся нелегкую службу в самых горячих точках.
Кобзев Виктор Алексеевич. До той трагической весны восемьдесят шестого года этот парень из Нижнего Жерновца успел закончить и школу и Воронежское высшее авиационно – инженерное училище, послужил в Поволжье, на Украине.
В Чернобыль старший лейтенант Виктор Алексеевич Кобзев попал со своей частью осенью. Это и спасло отчасти – шли дожди, да и после аварии прошло уже более полугода. Ликвидаторы были заняты сооружением саркофага, над злополучным энергоблоком. Работа шла и днем и ночью, Кобзеву и его товарищам пришлось мощнейшими прожекторами освещать разрушенный реактор. Крановщики работали в «запечатанных» свинцовыми плитами кабинах, использовали телекамеры для улучшения обзора. Так что и освещенность объекта должна была быть высокой. Больше месяца пробыл в Чернобыле Виктор Алексеевич. Одна группа спасателей сменяла другую.
Вот что он рассказывал: «В 1986 г., как вы знаете, случилась Чернобыльская авария. Многие военнослужащие по приказу правительства в составе оперативных групп были посланы туда. Их задача состояла в том, чтобы к 7 ноября закрыть ядерный реактор, поставить саркофаг(большие металлические конструкции) на 3-й энергоблок. Тем самым предотвратить выброс радиации в атмосферу. Военные оказались на самых трудных, опасных участках. В октябре 1986 г. однажды к вечеру меня вызвали к командиру части и вручили приказ об отправке к месту аварии. А утром я уже был на месте трагедии. В то время работали на ликвидации граждане союзных республик, военнослужащие, части ГОЧС, МВД (они несли охрану брошенных домов, т.к. были факты мародерства); все это шло по линии военных комиссариатов. Радиация была очень высокая, а люди должны были разрушенный графит сбрасывать с крыш. Была задействована лучшая техника того времени, но машины не смогли работать в тех условиях. А люди смогли все. Технику заделывали свинцовыми пластинами, чтобы крановщик мог работать хотя бы минут 30. Внутри находился экран, и человек смотрел на него, нажимая на клавиши, и работал».
Задача группы, в которую входил Виктор Алексеевич, заключалась в том, чтобы с аэростата освещать реактор. Аэростат «Угрь» поднимался на большую высоту, на нем были установлены прожекторы, которые освещали реактор. Работа проходила в 3 смены, круглосуточно. Ам реактор представлял собой сооружение высотой с пятиэтажный дом, его полностью закрыли в бетон, а сверху основные работы закончили к 7.11.1986 г.
Но и потом проводились работы, вплоть до 1990 г, по вывозу радиоактивного мусора, грунта, леса. Сейчас решением правительства Украины Чернобыльская станция полностью закрыта.
После окончания работ на Чернобыльской АЭС опергруппа, в которой был Кобзев, прибыла на место постоянной дислокации части. За участие в ликвидации аварии ему досрочно было присвоено звание капитана. В 1991 г. в связи с распадом СССР и по состоянию здоровья он был переведён в военкомат п. Верховье начальником 2 отдела (по призыву граждан на действительную воинскую службу). С 2001 г.— на должности военного комиссара Верховского района. В связи с этим назначением ему присвоено звание подполковник.
В.А. Кобзев награжден медалью "За безупречную службу в ВС"—3,2,1 степеней; медалью "Ликвидатору аварии на Чернобыльской АЭС"; «Орденом Мужества» в связи с 15 - й годовщиной аварии на Чернобыльской АЭС.
Хлонь Виталий Константинович. Виталий Константинович Хлонь, житель Русского Брода. В 1983 году его, как военнообязанного, призвали на военные сборы и направили в 30 километровую зону.
— Наша бригада располагалась в одном из рабочих поселков под Киевом и каждый день на машинах доставляли к месту работы, — рассказывает он. — Работали по одному часу, нашей задачей было измерять дозиметром грунт и там, где уровень радиации был запредельным, собирать и увозить его в могильники.
Командировка продлилась несколько месяцев. Со всей страны прибывали сюда люди разных национальностей, многие прекрасно понимали, чем это может обернуться для здоровья. Но приказы не обсуждались. Мертвая зона, мертвая земля, мертвая тишина. Эти слова были с трудом применимы к щедрому, красивому украинскому уголку. Но так было в реальности.
По возвращении домой жизнь потекла в обычном русле, только теперь она уже была поделена на две половины — до и после Чернобыля.
Фролов Николай Петрович. Николай Петрович Фролов живет сейчас в селе Корсунь. Он не из местных жителей. Родился и работал в Узбекистане. Туда, в Голодную степь, в годы коллективизации переехал с Белгородчины дед Фролова со своей семьей в поисках лучшей доли. Многие переселились в те республики. Фроловы жили на границе Узбекистана с Казахстаном, их поселок назывался символично—Погран - Орловский. То место в Средней Азии именуется на географических картах Голодной степью.
Николай Петрович родился в 1949 году. После окончания школы выучился на шофёра. Проработав по специальности несколько месяцев, ушёл служить в армию. Воинская часть дислоцировалась в Грозном. После службы снова вернулся в Узбекистан. В профтехучилище получил еще одну профессию—электромонтера связи.
На ту пору приходится одно наиболее важное событие в биографии Николая Фролова—женитьба на красавице Нурии—девушке татарской крови. Потекла счастливая семейная жизнь с повседневными заботами, рождением детей.
В начале 2000 годах, после распада Союза, когда обострились многонациональные конфликты в некоторых регионах, их семья вынуждены были уехать из Узбекистана. В наши места Николай Петрович переехал уже со своим семейством.
Весной 1986 года Н. П. Фролов получил повестку из военкомата. Прошел медобследование и был признан годным к выполнению спецзадания - для прохождения специальных сборов в команде 190 и работе с радиоактивными веществами. Другими словами, здорового 37-летнего мужчину направили исполнять служебные обязанности по ликвидации аварии в 30-километровой зоне Чернобыльской АЭС. В Новосибирске группа его земляков после краткосрочного обучения и в середине июня оказалась в палаточном городке в 40 километрах от Чернобыля. Спустя некоторое время роту расквартировали в школе-интернате самого Чернобыля.
Николай Петрович был зачислен электромонтером связи. Более трех месяцев пробыл Николай Петрович в зараженной зоне. Работал электромонтажником, устранял повреждения на линии связи.
Как в военно-полевых условиях тянулись по самой земле атомной станции до различных объектов. Автомашины, другая техника то и дело повреждали линии связи. Электромонтеру Фролову постоянно приходилось устранять обрывы проводов. Линии связи, кроме воздушной, были в большинстве своем кабельными; провода тянулись по земле повсюду. Повреждались часто, потому что транспорт месил их колесами. Рабочий день не должен был превышать шести часов, больше—крайне опасно из-за передозировки облучения. Перед ликвидаторами, военными строителями стояли две основные задачи—возвести для энергетиков новый город Славутич и "накрыть" саркофагом разбушевавшийся реактор. По телевидению многие видели, как спасатели сбрасывали с крыши высоченного здания АЭС куски раскаленного графита, как велись другие работы. Пребывание на реакторе свыше пяти минут было смертельно опасно.
Солдаты-ликвидаторы понимали, что они становились день от дня заложниками судьбы, а точнее—смертниками. Офицеры сменялись из части через каждые две недели, а рядовые продолжали нести свой тяжкий крест. Началось, нечто, вроде солдатского бунта — не помогло. Николай Петрович вспоминает: «Четыре месяца пребывали в зараженной радиацией зоне—это двойной, предельный срок.
Нас не заменяли другими, словно ставили эксперимент на выживание. В Чернобыле работали специалисты Минатома СССР, представители МАГАТЭ. Все, вроде бы, было под контролем. Только здоровье, наше, видимо, не ценилось. Тут нужна была простая рабочая сила...».
Так шли дни за днями. Через каждые две недели обновлялся офицерский состав и лишь командир полка оставался неизменно со своими солдатами. Так продолжалось до 17 октября. И лишь в конце октября того года закончилась "командировка" Фролова в Чернобыль.
Из дневника Н. П. Фролова:
...26 мая скорый поезд Ташкент—Новосибирск, медленно отойдя от перрона Северного вокзала столицы Узбекистана, отправился в путь. По прибытии в воинскую часть с дороги сразу в баню. В ней не оказалось горячей воды. Чертыхаясь под струями ледяного душа, все свои отрицательные эмоций перенесли на заведующую бани...
...Посадка в самолет Новосибирск—Киев с дозаправкой в Семипалатинске.. С высоты птичьего полета ночной Киев, освещенный гирляндами уличных фонарей, не вызвал в душе каких-то радостных чувств и ощущений. По» том поезд, автобус...
...Вот и конечная остановка. Поле... На вечернем общем построении командир обратился к прибывшим «партизанам»: «Нас призвали защищать Родину. Выбирайте для себя работу сами. У кого какая гражданская специальность и к чему лежит душа. Объем работы предстоит выполнить огромный!»
...Первая поездка в зону излучения для ознакомления с местностью через поселок Иванково, находившийся в 30-километровом радиусе отчуждения, но не попавший в зону отселения. Водитель включил звуковой измеритель радиации и выехал за поселок. По мере приближения к населенному пункту прибор трещал всё громче и громче, действуя всем на нервы и психику. Мы попросили выключит его…
...Город Чернобыль встретил нас сурово-настороженно. Город-пустыня. Четырехэтажки с укором смотрели нам вслед, поскрипывая на легком ветерке незакрытыми дверьми балконов, на которых на вечную просушку было вывешено белье...
...Военнослужащие, которые не смогли самостоятельно трудоустроиться, были задействованы на дегазации и дезактивации местности. Я в частности—школы-интерната. Голыми руками очищали детское учреждение, вынося и вывозя на свалку ядерных отходов детские фотографии, школьные, принадлежности,— фактически всю жизнь интерната, в одночасье разрушенную разбушевавшейся стихией...
...Каждый из нас ощущал на себе «ласковое» прикосновение радиации. Адская усталость. Не высыпались ночами: под воздействием паров радиоактивного йода, обжигавшего верхние дыхательные пути, мы не смогли сомкнуть глаз из-за сильного кашля...
...Для работ, связанных с ликвидацией аварии, был организован людской конвейер. Рабочий день человека составлял 3 минуты. За это время он должен был выполнить определенный объем работы, и потом его вывозили в чистую от радиации зону. Следующий – день – по такому же сценарию.
...Перегруженные работой, мы как-то не заметили исчезновения наших командиров, поменялись медицинские работники, повара. Оказалось, что их сроки пребывания в зараженной местности закончились. Всему личному составу стало от этого не по себе. Каждый осознал в душе свою обреченность, мы поняли, что стали заложниками ситуации, смертниками...
...Однажды, отыскивая повреждение на линии связи, вдвоем с Иваном из Элисты прошли несколько километров по нескошенной траве, до предела усыпанной радиоактивными частицами. Устранив неполадку, вышли на трассу. На обочине дороги увидели неестественно большие белые грибы. Позже дозиметрист долго не пропускал Меня в столовую: на приборе горела красная лампочка. Только тогда, когда снял с себя сапоги и выкинул в бак с ядерными отходами обложку с документов, сел за стол...
...После трагедии прошел еще один месяц. Как-то вернувшись с территории АЭС, нам сообщили, что моя четвертая рота увольняется в запас. Когда получили документы на руки, долго находились в каком-то радостном возбуждении...».
Н. П. Фролов награждён медалью ордена «За заслуги перед Отечеством II степени». На обратной стороне медали Н. П. Фролова выгравировано «Польза, честь и слава». Рад награде ликвидатор. Но на душе у него тяжело. Как ни старались они с товарищами в 86-м году, спасая человечество от смерти, не смогли довести дело до конца. Да и как бороться с невидимым врагам?
Болотов Виктор Васильевич. Одним из первых в составе группы орловчан был направлен водитель РО "Сельхозтехника" Виктор Васильевич Болотов. Вот что он говорит: «Рискуя жизнью и здоровьем работал я, как и вся наша группа, непосредственно на территории атомной станции в августе-сентябре 1986 года — самое тяжелее время. Нам в день для работы отводилось 2-3 минуты, а всего у меня вышло в целом 2 часа. 30 сентября прибыл домой. Через некоторое время отправили на лечение в Кисловодск. Вернувшись, вновь пошел трудиться на родное" предприятие. Работал инженером. По болезни ушел на пенсию. У меня 3-я группа, пожизненная. Но я не сдаюсь, так еще хочется пожить».
Хвостов Владимир Васильевич. Хвостов Владимир Васильевич — инвалид 3 группы, ликвидатор аварии на Чернобыльской атомной станции. Тогда, в 1987 году, Верховским военкоматом был туда направлен. В то время Владимиру Васильевичу исполнилось 32 года. Годовщину со дня страшной трагедии он встречал там, в зоне радиоактивного заражения, в непосредственной близости от реактора. За 2 месяца, проведенных в Чернобыле, Владимир Васильевич 42 раза побывал на реакторе. Радиацию на себе ощущал сразу, мгновенно. Специальная одежда, респиратор — не преграда для вредного излучения. Он наравне с другими выбирал радиоактивный мусор, мыл полы в так называемом "золотом коридоре", который соединял между собой два реактора. Поэтому проблемы со здоровьем выявились сразу. Ежегодно Владимир Васильевич проходит обследование в областной больнице. А сейчас он на пенсии. Прошло достаточно времени с момента трагедии. Вроде бы уже пора притупиться воспоминаниям, чувствам и эмоциям. Но эти два месяца в жизни мужчины значатся особо, занимают отдельное место в сердце. При непосредственном участии районной администрации Хвостов В. В. в 2001 году получил квартиру в новом доме. Он встречается и общается с друзьями по несчастью, ликвидаторами аварии.
«Была бы возможность повернуть время вспять и изменить что-то в своей судьбе, я не поступил бы иначе. Я знал, что был нужен своей стране и своему народу, поэтому в мирное время встал на защиту Реданы», - говорит Владимир Васильевич.
Юханов Юрий Алексеевич. Юрий Алексеевич Юханов - председатель районной общественной организации чернобыльцев. В том роковом 86-м году был призван военкоматом и отправлен в командировку в Черно6ыль. В так называемую командировку отправляли крепких, здоровых мужчин, уже имевших детей: неизвестно было, как коварная радиация скажется на детородной функции. Забирали в добровольно-принудительном порядке, за отказ—дисбат. Ехали в неизвестность.
Юрий Алексеевич один из немногих, кто расчищал крышу 4 реактора, того злополучного, взорвавшегося. 18 командировочных дней по одному сценарию: подъем, в 3-4 утра, инструктаж, в полной экипировке—костюме химзащиты и противогазе 10 – 12 этажей вверх по лестнице на крышу реактора, минута работы и назад.
Ю. А. Юханов вспоминает: «За 18 дней я получил дозу облучения свыше 20 рентген. Мне, как и другим ребятам, эта цифра ни о чём не говорила. Нас послала Родина. Мы выполняли долг. Работали там, где не выдерживала техника, приборы. В горячке ничего не чувствовали. У радиации нет ни запаха, ни вкуса, ни цвета.
Уже потом, когда нас вывезли из опасной зоны, стали ощущать головные боли, ломоту в суставах, клонило в сон. Хотелось сжаться в комок, забиться куда-нибудь и уснуть. Ребята выбегали из палаток и рвали на себе одежду, задыхались от свежего воздуха. 3 рубля 60 копеек — такие суточные платили нам. Но никакими деньгами не окупится угробленное здоровье. В 36 лет, то есть спустя 10 лет. После командировки, стал я инвалидом. Потребовались годы, чтобы болезнь дала о себе знать».
Юрий Алексеевич в молодости выступал в художественной самодеятельности, на зубок знал 300—400 частушек. А тут стал замечать, что память ухудшилась, подолгу вспоминал имена и фамилии знакомых людей, с трудом доносил два ведра воды. О том, что в организме произошли изменения, можно было судить по анализам крови: количество эритроцитов уменьшилось вдвое. «У всех нас, кто работал до саркофага, 3 группа инвалидности: Болезнь прогрессирует. Но не стоит отчаиваться, надо крепиться», - говорит он.
Странным образом местечко Чернобыль своим названием предопределило судьбу людей, побывавших там. Чернобыль— чернобыльник —горькая полынь. Горькая судьба была уготовлена ликвидаторам: побывать в самом пекле, спасая человечество, а потом доказывать свое право на жизнь, существование.
Пиняев Иван Михайлович. 8 августа 1986 года из г. Орла на ликвидацию последствий аварии на Чернобыльской АЭС была отправлена первая группа бывших военнослужащих- срочников. Пришлось стать ликвидатором и нашему земляку Ивану Михайловичу Пиняеву. Он служил в ракетных войсках. В 1986 году ему исполнилось 27 лет. Трудился в ПО «Верховье».
Более 40 дней И. М. Пиняев работал в тридцатикилометровой зоне. Как он рассказывает, эта территория обнесена колючей проволокой, гражданского населения там не было, вырублен лес, никаких животных.
Иван Михайлович доставлял на место аварии людей. Дважды пришлось вывозить радиоактивные отходы. Шесть контейнеров — излучение 6 рентген, вдобавок заражена и машина. И чем быстрее скорость, тем меньше времени находишься под воздействием радиации. Работа была организована в три смены. С вертолетов место аварии засыпалось свинцовой дробью. Но все равно, по словам Ивана Михайловича, и в августе, и потом были радиационные выбросы. А из средств защиты у ликвидаторов была только ватно-марлевая повязка….
Королёв Геннадий Иванович. Геннадий Иванович Королёв - житель поселка Верховье. Он не из местных. Корни его родословной—в Воронежской области. Но родился на Житомирщине, а это, как известно, Украина.
А вот детство и юность Геннадия Ивановича прошли в Дагестане. Но такую "географию" Геннадий Иванович познавал по воле своих родителей. И только в Верховье поселился по собственному желанию. Причем вынужденно.
Сержанту запаса Г. И. Королеву 25 апреля 1986 года исполнилось ровно 34 года. А на следующий день произошла авария на Чернобыльской АЭС. Несомненно, каждый, кто причастен к военной, службе, понимал, что рано или поздно его могут призвать в случае чрезвычайных обстоятельств. Для Королева это ожидание подтвердилось 1 сентября того же года, чрезвычайного по масштабам случившегося в Чернобыле. Вызов в военкомат, потом в г. Майкоп, где тогда размещалась воинская часть химзащиты. После месячных курсов «химик» Королев оказался в непосредственной близости от места аварии на берегах реки Припять. Через каждые пять километров от АЭС располагались ПУСО—пункты санитарной обработки, в данном случае—дезактивации военных машин. На одном из таких постов занимался промывкой техники командир взвода Г. И. Королев. Несколько дней взвод был занят на дезактивации помещений административного корпуса атомной станции. Врачи тщательно контролировали уровень доз облучения, полученных каждым ликвидатором. У комвзвода, максимально допустимая норма достигла предельного уровня в ноябре. После этого ликвидатора к работе не допустили и командировали домой. Срок пребывания в Чернобыле был коротким, но каждый день находившегося здесь был на грани риска.
И вновь наступила мирная жизнь в Дагестане, воспетом поэтом Расулом Гамзатовым. В родных местах Геннадий Иванович трудился машинистом экскаватора. Но мирная жизнь продолжалась недолго. Семья Королевых жила почти у самой границы с Чечней. В начале девяностых начались межнациональные конфликты.
Русским людям довелось выслушать немало угроз в свой адрес. Оставив квартиру, Геннадий Иванович с женой и малыми детьми уехал на Орловщину — у супруги в Залегощи жили родственники. Так житель Дагестана Королев в 1993 году оказался в наших краях. Чуть позже он купил дом в Верховье.
Двадцать лет прошло после Чернобыльской аварии, но Геннадию Ивановичу кажется, что это было совсем недавно, в памяти свежи события тех дней. О них напоминают и нередкие боли в суставах— «то последствия от невидимой глазу радиации».
Симонов Николай Николаевич. До ноября 1986 года житель посёлка Верховье Николай Николаевич Симонов работал сантехником в Верховском участке "Центрсовхозмонтаж". Была тогда такая организация, обслуживавшая несколько районов.
Ее специалисты занимались монтажом сантехнического оборудования в жилых домах, больницах и т. д. И когда в один из тех ноябрьских дней Н. К. Симонова вызвали в райвоенкомат, он сразу догадался — зачем.
Бригаду будущих "чернобыльцев" формировали в г. Курске. А потом оттуда всех перевезли на Украину. Палаточный военный городок разместился в 50-ти километрах от Чернобыля. Отсюда спасателей ежедневно доставляли к месту назначения. Наш земляк работал в административно-бытовом корпусе в ночные смены— с 8-ми часов вечера до 8-ми утра. В этом корпусе спасатели меняли одежду, проводилась дезактивация и т. д.
Ровно сорок три смены отработал Н. Н. Симонов в Чернобыле. Больше было нельзя — велика была опасность для жизни. Надо добавить, что два дня он трудился в так называемом "золотом коридоре" — то есть между энергоблоками АЭС, убирал всякий мусор... Вскоре он вернулся домой.
В те дни, проведенные в зараженной радиацией зоне, Николай Николаевич не ощущал никаких отклонений в своем здоровье. Чувствовал себя нормально до 1994 года. В тот год облучение дало о себе знать - cтали сильно болеть ноги. Грозила даже ампутация. Но в областной больнице г. Орла от этой беды спасла сосудистый хирург Вера Егоровна Матвеева. Своего спасителя Н. Н. Симонов не может забыть никогда: «Я не боялся опасности в самом Чернобыле, а вот в девяносто четвертом испугался не на шутку. Вера Егоровна оказалась отличным специалистом, умело сделала мне операцию, тем самым спасла ноги...». С того времени Н. Н. Симонов стал инвалидом III группы, получает сравнительно неплохую пенсию, пользуется определенными льготами, в том числе на лечение в санаториях.
У него две дочери, одна из них уже замужем, вторая заканчивает технический университет. Все вроде бы пока нормально в жизни ликвидатора аварии на Чернобыльской АЭС. Если не считать горьких воспоминаний о ней, да и нередко повторяющихся сильных головных болей. И тут уже без таблеток не обойтись. А что поделать — для иных ликвидаторов пребывание в опасной зоне закончилось намного хуже. Кто то уже умер, кто – то спился.
Эхо Чернобыля. Оно болью и страданиями ещё долго будет отзываться в сердцах людей. Чернобыльская беда дала ясно понять всему миру, что вышедшая из-под контроля человека ядерная энергия не признает ни границ, ни национальностей.
22 апреля 1993 года председатель Верховного Совета Российской Федерации Р. И. Хасбулатов подписал постановление Президиума Верховного Совета Российской Федерации «Об установлении Дня памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах» № 4827-I: «В память о всех гражданах Российской Федерации, погибших в радиационных авариях и катастрофах,
поддерживая обращение общественных объединений граждан, пострадавших в
результате катастрофы на Чернобыльской АЭС, установить 26 апреля – день катастрофы на Чернобыльской АЭС – Днём памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах».
Вначале государство больше внимания уделяло ликвидаторам, они имели льготы по коммунальным услугам, доступнее было санаторно-курортное лечение, лекарства, а теперь все урезают, поэтому свои права приходится отстаивать им самим. Для помощи, и была создана общественная организация — Союз - Чернобыльцев России. В нашем районе в её отделение вошёл 21 человек. К сожалению, троих уже нет в живых, 6 человек имеют группу инвалидности по состоянию здоровья. Возглавил отделение Ю. А. Юханов.
Ему пришлось быть на месте аварии в первые дни после случившегося, поэтому все проблемы ему хорошо известны.
Люди, сильные духом, не сдаются, не привыкли это делать и наши земляки-чернобыльцы. Время уносит в прошлое события и факты этой трагедии. Но в их памяти она остаётся навсегда.
Литература
1. Ефимова, Г. Два особых месяца / Г. Ефимова // Наше время. – 2006. – 6 дек. – С. 1.
2. Кобзева, О. Награда в семье / О. Кобзева // Наше время. – 2002. – 17 апр. – С. 2.
3. Маслов, О. В тридцатикилометровой зоне / О. Маслов // Наше время. – 2006. – 26 апр. – С. 2.
4. Платошкин, Н. В биографии – часть географии / Н. Платошкин // Наше время. – 2006. – 26 февр. – С. 2.
5.Платошкин, Н. День памятный, трагический / Н. Платошкин // Наше время. – 1996. – 26 апр. С. 2.
6. Платошкин, Н. Солдаты смертельной зоны / Н. Платошкин // Наше время. – 2006. – 15 марта. – С. 2.
7.Платошкин, Н. Сорок три смены… / Н. Платошкин //наше время. – 2006. – 18 февр. – С. 2.
8. Платошкин, Н. Чёрные дни Чернобыля /Н. Платошкин // Наше время. – 2001. – 25 апр. – С. 3.
9. Стёпина, О. Чёрная быль наших дней / О. Стёпина // Наше время. – 2010. –
24 апр. – С. 2.
10. Семыкин, В. Незалеченные раны / В. Семыкин // Наше время. – 2007. –
25 апр. – С.1.
11. Чествовали защитников Отечества // Наше время. – 2007. – 3 марта. – С. 1.
12. Шахова, Н. Боевая награда в мирное время / Н.Шахова // Наше время. – 2009. – 25 апр. – С. 2.
13. Шахова, Н. Герои наших дней / Н. Шахова // Наше время. – 2006. – 3 мая. – С.1.
14. Шахова, Н. Судьба как горькая полынь / Н. Шахова // Наше время. – 2006. – 26 апр. – С. 2.
15. Шахова, Н. Чернобыльцы борются за свои права / Н. Шахова // Наше время. – 2009. – 4 апр. – С. 2.
Составитель: Л. Величкина,
ведущий библиограф